Отражения (Трилогия) - Страница 326

326

— Где?

— В Южном Шеме.

— Пожалуй. Я провёл много дней вдали от дома.

— Однако в Вашей речи не слышно влияния дальних земель, лэрр... — масляно улыбнулся маг. — Неужели странствия совсем не оставили отпечатка на Ваших привычках?

— Видите ли, почтенный, я разговариваю с каждым на том языке, который ему понятен. По-вашему, это неправильно?

— Это делает Вам честь, лэрр, — мёда в голосе Лаймара становится всё больше. Очень нехороший признак.

— Рад, что Вы так высоко оценили мои скромные старания, — улыбаюсь в ответ. Обнажая клыки.

На мгновение ноздри мага раздуваются, но эта смена настроения мимолётна и не привлекает особого внимания. А в следующее мгновение Лаймар резко встаёт и отвешивает поклон хозяину дома. Столь же презрительный, как и в первый раз.

— Простите, но вынужден откланяться... Дела, дела! Если Вам понадобится моё участие — всегда к Вашим услугам!

— Конечно, почтенный Лаймар, всенепременно! Вас сопроводят со всем возможным почтением! — герцог так оживлённо воспринял известие об уходе мага, что сразу становится ясно: не мне одному этот чернявый наглец встал поперёк горла.

Когда последние отголоски присутствия кудесника растаяли в воздухе зала, я спросил:

— Стоило ли пользоваться услугами того, кто не вызывает доверия?

Дядюшка Хак настороженно нахмурился, а Льюс вдруг улыбнулся, разом помолодев на пяток лет:

— Вы тоже заметили?

— Что именно?

— Некоторую... скользкость почтенного мага.

— Я бы назвал это склизкостью, если позволите.

— Да, так гораздо вернее! — подтвердил герцог. — Мне не нравится этот человек.

— Тогда зачем...

— Он лучший дознаватель Виллерима и правая рука придворного мага.

— То есть, с ним не стоит портить отношения? — уточняю. Из любви к порядку.

— Можно и так сказать, — кивнул дядюшка Хак. — Но Вы, похоже, заставили его понервничать...

— Почему Вы так считаете? — наблюдательность старого герцога не стала для меня ошеломляющим открытием, но всё же немного и неприятно удивила.

— Он даже не остался на обед, а всем известно, как сильно почтенный Лаймар любит дармовое угощение! — пояснил Льюс. — Ваше упоминание о демоне... Как его зовут?

— Его не зовут, — устало вздыхаю. — Он приходит сам. К тем, кто не замыкает кольцо вокруг стоячей воды. Демон К’хашш.

— И чем он опасен?

— Да ничем особенным... Детская страшилка, не более.

Я не стал объяснять, что именно поэтому все дети Южного Шема, как только становятся способны удержать в пальцах чашку, учатся отгонять упомянутого демона. А изжить детскую привычку — ой, как трудно...

— И они все... там, на Юге... так делают? — продолжал допытываться Льюс.

— Все. Без исключения.

— Интересно... Значит, Вы полагаете, что Лаймар родился в Южном Шеме?

— Вероятность велика. Либо его семья чтила традиции и на чужбине... Впрочем, оставим в покое происхождение сего, вне всякого сомнения, достойного человека, — позволяю себе улыбнуться. — С какой целью Вы пригласили в дом нас обоих в одно и то же время?

— В основном, чтобы удостовериться, что Вы не имеете отношения к гибели моего сына.

— Как раз имею! Если он умер только из-за того, что приблизился ко мне...

— В этом виноват он сам, верно?

— Вынужден согласиться... Итак, Вы удостоверились в моей невиновности?

— Вполне.

— И... Ваши дальнейшие действия?

— Пока что я приказал стрелкам ослабить тетиву, — без тени улыбки сообщил герцог. — Это Вас устраивает?

Усмехаюсь. Как всё просто... и как привычно. Люблю таких людей — рациональных и предсказуемых.

— На какое-то время... Вы подозревали меня? Почему?

— Вы поразительно вовремя оказались в том самом месте, где на меня напали разбойники. Вы вызвали Кьеза на дуэль...

— О, тут вынужден протестовать: Кьез вызвал меня. Я, знаете ли, не люблю зря проливать кровь.

— Это я видел, — подтверждающе кивнул дядюшка Хак.

— А насчёт разбойников... Я очень часто оказываюсь в нужное время в нужном месте. Врождённое умение. Хотя лично я полагаю это проклятием.

Несколько вдохов герцог внимательно смотрел на меня. Прямо в глаза. Потом довольно сощурился:

— Я Вам верю, лэрр. Собственно, я верил Вам и раньше... Всё-таки, Вы спасли и мою жизнь, и жизнь моего младшего сына, только он не воспользовался Вашим Даром.

— Почему он задумал убийство?

— Он хотел выйти из тени на свет, забыв о том, что солнечные лучи могут и обжечь, — сухо ответил дядюшка Хак, и я в первый раз заметил, насколько глубоко его ранило предательство сына.

— Он действовал не в одиночку. У Вас есть какие-нибудь предположения?

— Пока нет... Но обязательно будут. Я не отставлю смерть Кьеза не отомщённой! — на мгновение усталые глаза полыхнули огнём.

— Если в моих силах чем-то помочь...

— Не смею просить о большем, лэрр — наша семья и так в неоплатном долгу перед Вами... Если не сочтёте моё предложение непристойным... Я хотел бы пригласить Вас помянуть моего сына. Вместе с нами.

— Не откажусь. Он достоин поминовения...

Да, достоин. Вы считаете иначе? Ваше право. Спорить не буду. Не место и не время. Кьез уйдёт за Порог не один — ему составит компанию моя тоска. Проводит до места и махнёт рукой на прощание...

Думаете, тяжело хоронить только друзей? Нет. Гораздо труднее расставаться навеки с теми, кто мог бы стать вашим другом. Мог бы, но не стал... Почему-то всегда больнее провожать в последний путь несбывшиеся надежды. Больнее, чем умирать самому.

326