Отражения (Трилогия) - Страница 109

109

— Какого обучения?

— Ну, мне же нужно будет когда-нибудь заниматься государственными делами, — просто и печально заявил принц.

Неимоверным усилием вернув брови на положенное им место, я покачал головой:

— Не рановато ли думать о столь незавидном будущем?

— Незавидном? — Кажется, он немного обиделся.

— Лично мне не хотелось бы взвалить на свои плечи заботу о целом государстве, — пояснил я, и принц, похоже, понял, что имеется в виду, потому что вздохнул:

— Но мой долг...

Хм. Уж я-то знаю, что означает это слово... Бедный ребёнок... Стоп! Я уже начинаю его жалеть? Совсем рехнулся, наверное... Вместо того чтобы нанести равноценное оскорбление, я готов погладить мальчишку по головке! Иногда сам себе удивляюсь...

— И всё же, можно идти чуть помедленнее? — Надо же, какой упорный!

— Приведи хоть одну стоящую причину.

— Я... У меня голова кружится.

— От голода?

— Н-нет... — Ответил он как-то неуверенно, а я только сейчас заметил тёмные пятнышки на бескровных губах.

— Ты что-то ел?

— Ягоды...

— Какие, к фрэллу, ягоды?!

— Ну, на том кусте были... такие аппетитные...

— Кретин! Они же ядовитые!

Ох, не надо было этого говорить: ребёнок побледнел ещё больше и пошатнулся.

— Не волнуйся, всё поправимо... — И как поступить? Лечить я никогда не умел, да и поздно уже что-то делать: прошло не менее получаса с тех пор, как я просил лешака направить меня на нужный путь... Яд наверняка успел всосаться в кровь... Фрэлл!

— У тебя что-нибудь болит?

— Н-нет... Только...

— Что?!

— Немного холодно, но... К ночи ведь всегда холодает...

Тысячу раз фрэлл! Я скинул куртку и помог парню просунуть руки в рукава. Лоб почти ледяной... Только этого мне не хватало — быть нянькой при больном дитяти!

«Может быть, в этом твоё Призвание...» — Задумчивое наблюдение.

Нянчить?!

«Хранить... Защищать... Наставлять...»

Вытирать сопли! Ты так и не ответила: есть поблизости живые души?

«В двух милях в том направлении, куда ты и шёл...»

Опасность?

«Магии там нет...»

И на том спасибо!

Но до обиталища людей — кем бы они ни оказались — ещё нужно добраться...

— Ты можешь идти?

— Н-не знаю... — Вряд ли может: уже и зубы начинают стучать. Ещё свалится по дороге. Опять придётся отвечать за всё...

— Тогда я тебя понесу.

— Понесёшь? — Недоумение, граничащее с потрясением. — Но ты же...

— Оставим диспут о силе и слабости до лучших времён! Удержишься у меня на спине?

— Попробую...

— Ничего, кажется, я знаю, что делать...

С пятой попытки я оторвал полосу от низа рубашки и обмотал ею запястья принца.

— Так ты точно не упадёшь!

Я согнулся, продевая шею в кольцо дрожащих рук, изловчился, подхватил руками тощие колени ребёнка и выпрямился.

М-да, не так уж тяжело, но ведь и я — не Борг. Впрочем, мне нужно только дотянуть до людей, а там слёзно буду просить помощи. Надеюсь, никто не откажется поучаствовать в таком благородном деле, как спасение жизни...

Даже если миль было всего две, для меня они шли за все четыре: не имея привычки носить груз, я вспотел после первой же сотни шагов. По крайней мере, тепло моего тела помогало принцу согреться... Наверное. Не знаю, что он чувствовал, потому что разговаривать с моей стороны было неоправданной тратой сил, а с его стороны... Лихорадка развивалась стремительно, и, возможно, юное сознание было унесено ледяным ветром в самые дальние дали...

Мантия не обманула: магии не ощущалось.

Уютная полянка. Крытый фургон, старенький, но аккуратный. Распряжённые лошадки — пегая и гнедая — мирно жуют траву на виду у путников, устроившихся на ночлег. Я вижу двоих. Мужчина и женщина.

— Мир вашему очагу, добрые люди! Не откажите в помощи...

Я осторожно сгружаю свою ношу, не дойдя до весело потрескивающего костра десятка шагов. И тут мой затылок встречается с чем-то тяжёлым и твёрдым...

* * *

Фрэлл, как раскалывается голова! И в ушах звенит. Или гудит? Не могу точно охарактеризовать этот звук, но слышу я плохо. Какое-то время. Постепенно сквозь плотную завесу тупой боли проникают голоса:

— Не слишком ли сильно ты его приложила? — басит мужчина.

— А какая разница? Если подохнет, тут же и прикопаем! — весело отвечает звонкий голосок, обладательница которого вряд ли разменяла третий десяток лет.

«Прикопаем»? Я возмущённо дёрнулся и тут же был поставлен перед следующим фактом: что бы эта парочка ни планировала сотворить с вашим покорным слугой, я не смогу им помешать. По примитивно простой причине: лежу на земле, на правом боку, а руки сплетены за спиной и надёжно связаны — перекинуть их вперёд не удалось бы и самому способному гимнасту. Что ж, придётся отдаться на милость «победителей»...

— Эй, погляди, он очухался! — Какое тонкое наблюдение! Обожаю простые и цельные натуры...

Я открыл глаза.

А ночь всё-таки наступила! Должно быть, пока я безуспешно пытался отловить своё сознание и вернуть беглеца на законное место, солнце зашло за горную гряду. Впрочем, отсутствие естественного источника света замечательно компенсируется жарко горящим костром. К сожалению, я лежу слишком далеко, и спина ощутимо стынет на сыром ночном воздухе...

В свете костра мой рассеянный взгляд заметил целых три человека. Женщина средних лет задумчиво помешивала в котле кипящую похлёбку и, кажется, ничуть не интересовалась моим состоянием. Мужчина — примерно того же возраста, небольшого роста, но с размахом плеч не хуже, чем у моего знакомого рыжего великана, — стоял рядом с ней, терпеливо ожидая окончания священнодействия приготовления пищи. Чернявый и смуглый, он, похоже, был из тех, о ком говорят «недалёкий»: грубые, но довольно добродушные черты лица и брови, насупленные в вечной попытке понять, о чём идёт речь. Кстати, не подумайте, что я отношусь к таким людям с презрением или пренебрежением, напротив: я им немного завидую. Чем проще разум, тем легче ему живётся на свете... Пара была одета неброско, добротно и удобно для путешествия — из разрезов женской туники выглядывали ноги, обтянутые штанинами, а куртка мужчины, готов поспорить, скрывала великое множество карманов, кармашков и карманчиков.

109